Как я уже писала, в дореволюционные времена существовала традиция. На Крещение киевляне занимались дружным изгнанием нечистой силы из Киева – городское войско специально палило из пушек, «расстреливая чертей», обычные люди стреляли из ружей, а те, у кого оружия не было, просто громко стучали палками… Так из Города и страны изгонялись все черти и нечистые духи.

В этом году мы первые за сто с лишним лет мы с «Центром украинской культуры» решили воскресить эту традицию в виде интерактива от театральной студии «арт-Балаган» – и на святой праздник Крещения прогнатьь все нечистое из дома, из Города и из страны!

Присоединяйтесь!

«Изгнание нечисти из Киева и Украины. Вечер по Гоголю!»

19 января, 18.00, «Центр украинской культуры» (Хорива 19-В, метро «Контрактовая»)

Вход – бесплатный!

ОТКУДА У КИЕВСКИХ ЧЕРТЕЙ НОГИ РАСТУТ?

В Киеве есть несколько мест, само название которых связано с именем нечистого.

Чертов мост

Чертово Беремище (Владимирская горка, она же – вторая Лысая гора Города). Название расшифровывается как «чертово горе» или «чертово чрево», в связи с чем в Киев бытовала легенда. Некогда на этом холме стоял идол Перуна. Когда его сбрасывали в Днепр, сидевший под ним черт так кричал от горя, что его крики были слышны здесь и столетия спустя. По Милорадовичу слово «идол» один из синонимов слово «черт». В таком случае злой дух на Лысой горе был как бы неупокоенной душой свергнутого языческого бога – и это, наверное, самое точное объяснение происхождения местных чертей!

А через Днепр – на левом берегу Днепра плещется легендарный киевский залив Черторой (место, где черти роятся), омывающий еще одну левобережную Лысую гору, ту самую, куда, по мнению литературоведов, прилетала булгаковская Маргарита, повстречавшая там крайне верноподданного черта – «кто-то козлоногий подлетел и припал к руке» королевы, а позже организовал для нее экипаж на бал Воланда «буланую открытую машину» с грачом на месте шафера.

Ну, а между Чертороем и Чертовым беремищем, прямо у вод покрытого льдом Днепра, киевляне собирались раз в году на Крещение 6 (19) января, чтобы дружно погонять всех местных чертей.

О существовании таких персонажей зимних праздников как рождественские черти мы знаем благодаря  повести  «Ночь перед Рождеством»  Николая Васильевича Гоголя.

«…существовало поверье, – пишет Гоголь в своей записной книжке 1846-51 гг, – что дьяволы в продолжение 8 дней после рождества Христова скитаются по всей земле и при наступлении разрушения их царства в тревоге и тоске рыскают по улицам в мрачном и отчаянном виде, терзая, муча и увлекая встречных и поперечных.  От этого произошло умышленное наряжание в дьяволов и всяких страшилищ, с намерением сим удалить очарование от себя. Все наряжавшиеся потом очищались купаньем в реках в день крещенья господня».

«В ночь под Новый год бесчисленные сонмы бесов выходят из преисподней и свободно расхаживают по земле, пугая весь крещеный народ. Начиная с этой ночи, вплоть до кануна Богоявления, нечистая сила невозбранно устраивает пакости православному люду и потешается над всеми, кто позабыл оградить свои дома крестом… В эти страшные вечера, говорит народная легенда, Бог на радостях, что у Него родился Сын, отомкнул все двери и выпустил чертей погулять. И вот, черти, соскучившись в аду, как голодные, набросились на все грешные игрища и придумали, на погибель человеческого рода, бесчисленное множество развлечений, которым с таким азартом предается легкомысленная молодежь…» – вторит Максимов   («Нечистая,  неведомая  и крестная сила» 1903)

Киевляне тоже верили, что на Святвечер чертей и покойников выпускают на свет и дают им волю на все 12 дней – от Рождества до Крещения.

Макаров, пишет, как в старину киевляне охотно «рассказывали друг другу  о встречах с нечистой силой. Это была любимая тема сочинителей киевских святочных историй. И им охотно верили, поскольку каждому подолянину было «известно«… что в эту пору на пустынных околицах города и на самых людных его улицах можно было встретить ненароком то жуткого упыря, то какого-нибудь «знакомого покойника», и даже черта в фуражке с кокардой.

Учитель Первой гимназии Николай Богатинов рассказывал, например, такую жуткую историю, случившуюся с родственником его отца, священником о. Феодором в его приходе на Борщаговке: «Раз в глухую ночь слышится ему, что стучит сторож в двери и говорит: «Пора к утрени». Он встрепенулся, показалось ему, что он запоздал, а был он всегда исправным; [и потому] он заспешил так, что даже позабыл перекреститься. Схватил ключи, выходит, смотрит – сторож стоит с фонарем; пошел – сторож идет впереди, светит путь к церкви. Идут, только вдруг батюшке подумалось, что они что-то далеко идут, что церковь должна бы быть ближе. И он перекрестился… И вдруг исчез сторож с фонарем, и батюшка очутился в глубокой тьме, у какого-то болота… Еле живым добрался он домой, разбудил людей; те говорят: «Да еще и не пели первые петухи, и до утрени еще часа три осталось»…

Самой жутким периодом года была нынешняя «Страшная неделя» – за 7 дней до Крещения. В этот период нечистая сила отвечала на вопросы во время крещенских гаданий и активно участвовала во всех «грешных игрищах» придуманных «на погибель человеческого рода» – щедровках и колядках, связанных с переодеванием во всевозможные личины. 

Помянутое Гоголем «наряжание в дьяволов» традиция очень древняя. Издавна наши предки надевали на зимние праздники маски монстров, найденные позже при археологических раскопках – судя по дырочкам на краях, маски из кожи обшивались мехом «чтобы придать облик того или иного животного». Хоть «церковь обличала тех, кто пытается слиться воедино с древними духами – и «возложиша на лица скураты (маски, «хари») и деяху на глумленье  человеком» – писал Рыбаков.

Но очиститься от всех греховных святочных забав можно было одним махом – окунувшись в проруби на Крещение. Ведь именно в этот день – и из грешного тела, и из грешного мира изгоняется все-все Нечистое!

19 января (6 по старому) стилю все киевские черти официально приговаривались к расстрелу.

«Знающие в этом деле толк люди говорили, – пишет Макаров – что в тот момент, когда хор поет «Во Иордани крещающуся Тебе Господи…» и митрополит погружает крест в воду, черти выскакивают из Днепра и тут же попадают под огонь городской артиллерии, салютующей в честь Богоявления.  Городские охотники и многие подоляне приносили на Иордан ружья и пистолеты… Благодаря им крещенская магия становилась массовым действом. Бесов гнали из города дружно, всем миром и во всеоружии»

В то время как на окраинах города «люди гнали их прочь громкими ударами палок о стены, деревья и заборы. Тем, у кого были ружья, позволялось стрелять куда попало»… «каждый мог поучаствовать в богоугодном деле – в избавлении города от нечисти и выходцев с того света».

Обычай этот был в Украине повсеместным. Чубинский фиксирует, что «до Водохрещи женщины старались не полоскать в воде воду, бо там черти сидят». «Как на Голодный святвечер на Йордане святят воду, черти выскакивают из воды. Мама говорила чтоб ни вала, ни тряпок – ничего не было тогда во дворе. Говорят, будто они прячутся в вал или тряпку» – записал Милорадович рассказ крестьянки на Полтавщине. Скуратовский, бывший в мальчишестве свидетелем этого ритуала в послевоенные годы, уже видел, как стреляют холостыми снарядами по выпущенным предварительно голубям, а обряд этот назывался «застрелить коляду» – некоего бога зимы, что дало ему повод заподозрить языческие корни.

И это логично… Как видим, чертей именуют одновременно бесами, дьяволами, идолами. Милорадович пишет, что по мировоззрению украинцев,  тем же чертом – является и водяной, и еще один любимый персонаж украинцев огненный змей.

Святочные черти существуют не только у нас – в прошлом году я побывала на зимнем параде германских зимних чертей Крампусов, обряженных в мохнатые шкуры и громадные коровьи колокольчики. И, глядя на них, я сразу вспомнила книгу Рыбакова о киевском язычестве, и его описание еще одних соседских чертей – болгарских сурвакаров «Мне посчастливилось – писал он, – видеть обряд в с. Дивле Радомирской в 1946 г. в шкурах, живописных звериных масках, со скотьими колокольчиками у пояса и с ярко-красными жезлами в руках (они) весьма ощутимо воскрешают облик древних жрецов Белеса (бога Волоса)»

Если верно сделанное Ивановым и Топоровым сближение слова «волхв» с тем же понятием «волохатости», «косматости», то в поисках истоков мы можем оказаться на той хронологической глубине, когда охотник маскировался в звериную шкуру, когда колдун-жрец, имитируя процесс охоты, выступал в звериной шкуре и был волохатым»

Сейчас нам трудно представить, как выглядели волхвы Киева и колядники на древних киевских мистериях зимы, угадать, когда танцы «волохатых» жрецов в шкурах волков и медведей превратились в танцы «волохатых» чертей. Тот случай когда, утратив собственный обряд, мы можем реконструировать его лишь по схожим традициям соседних народов, сохранившимся и процветающим до наших дней – германским Крампусам, болгарским сурвакарам и кукерам, сербским сироварам, медвежьим танцам в Румынии или испанским чертям из Эль Колачо.

В Румынии под Новый год десятки мужчин танцуют в «волохатых» шкурах медведей, с целью отогнать зло от дома. Переодетые в дивных меховых монстров болгарские Кукеры – предшественники колядников в вывернутых мехом наружу кожухах привлекают богатство (древнюю связь волосатости и богатства помнит и украинское пожелание «будь богатый как кожух волохатый»!) и исполняют эротические танцы для плодородия земли.  В Испании до сих пор популярен обряд Эль Колачо – во время которого дьявол-черт перепрыгивает через младенцев, очищая их таким образом от зла (аналог купальского костра на русалии). Зимний фестиваль испанских чертей символизирует триумф добра над злом.

Иными словами все эти бесы и черти – парадоксальным образом несут в дом благосостояние и добро. Болгары вообще не считают «волохатых» Кукеров и Сурвакаров чертями, они нечто прямо противоположное – добрыми зимние монстры, боги плодородия.

Болгарские Кукеры – вовсе не черти, а духи плодородия (фото 1945 года)

И, глядя на все эти лохматые существа в рогатых масках, похожие одновременно на чертей и шаманов, распевающее колядки , призывая добрый урожай, здоровье и прочие блага, ты понимаешь как выглядели заклинательные ритуалы наших древних волхвов зимнего бога Велеса – бога богатства, стоявшего некогда на киевском Подоле.

Из «Азбуки киевских чудес» 

В такой шубке можно изобразить и черта, и волхва, и любого из древних зимних богов